Морских ковбоев тянет на юг

Вудстокская ярмарка музыки и искусств поразила всю Америку. «The Who», «Jefferson Airplane», Дженис Джоплин, «Creedence Clearwater Revival», Джоан Баэз, Джо Кокер, Джими Хендрикс, «Grateful Dead», Рави Шанкар, Карлос Сантана выходили на деревянную сцену, чтобы бесплатно отыграть для этих чокнутых хиппи. Поле тогда наполнилось такой человеческой энергией, которая смогла изменить течение событий и времени. Вудсток стал концом эры хиппи и началом сексуальной революции.

Южные риффы

В США 1970-х на место миролюбивой музыки хиппи пришёл рок точно так же, как период процветания сменился экономическим кризисом. Гитара стала символом протеста против войны во Вьетнаме и гонки вооружений с СССР. Тогда же в роке выделилось множество поджанров: глэм-рок, панк-рок, психоделик-рок… На юге США, где родились Элвис Пресли и Джерри Ли Льюис, появился сатерн-рок. В одном потоке смешались рок-н-ролл и блюз конца 1960-х, кантри и фолк, сочетание которых наполнило мелодии длинными гитарными и вокальными соло.

Спустя несколько лет на пике популярности южного рока поднялась его новая хард-роковая волна. Эта музыка избавилась от ритмов буги, позаимствовала быстрые гитарные партии у хэви-металла и лирические темы у аутло-кантри (outlaw-country). В итоге получился «Lynyrd Skynyrd» с их «Sweet Home Alabama» и «ZZ Top» с их бородами и тёмными очками.

В период массового помешательства молодёжи на наркотиках появились ребята с гитарами в руках, называющие себя stoners − укурками. Под воздействием марихуаны они создавали ужасающую музыку с медленными, психоделичными риффами, усиленным басом и агрессивным вокалом. Эти хард-роковые партии на основе блюза назвали стоунер-роком.

«Южатина» и стоунер завоевали популярность далеко за пределами американского юга, оказав влияние на «AC/DC», «Led Zeppelin» и «Black Sabbath». Горячая южная кровь толкала группы на создание тяжёлых и сверкающих гитарных риффов. Временами их музыка становилось тихой, как вечер со сладким чаем на крыльце собственной фермы в деревенской глубинке, временами – дикой, будто гонишь по бездорожью за рулём видавшего виды пикапа с банкой пива в руке. Некоторые музыканты считали, что это и есть рок, без всяких приставок.

В конце 1980-х этими южноамериканскими рок-жанрами заинтересовались металл-группы. Смешивая новые музыкальные коктейли: хэви-металл, блюз, южный рок с его художественными образами, стоунер с его психоделикой, − они получили саузерн- и стоунер-металл с агрессивной гитарной партией, расщепленным и сильным вокалом и текстами про жизнь простых ребят. Им надоела работа, их заела жена, и всё, чего они хотят, − это немного потрешить со своими друзьями…

Саузерн и стоунер: взболтать, но не смешивать

Они бредут коридорами дома молодёжи. Их отражение бежит за ними в зеркалах холла, но они на него не смотрят. Обходят подростков, собравшихся в кружок, чтобы потанцевать. Оставляют позади стенды с детскими рисунками. Толкают старую обшарпанную дверь и шагают в темноту.

Почему Trawler? Хотелось добавить самобытности что ли нашей группе. Мы решили играть стоунер и саузерн-металл и изначально ориентировались на «Down», крутую группу из Техаса. А там живут ковбои – работяги-землепашцы. У нас на севере такими же работягами были рыбаки. Морские ковбои – вот мы кто.

Когда нам надоедает наша музыка, мы слушаем пост-рок, блюз и поп.

Нам это нравится – играть, сочинять, записывать. Ты сидишь такой, думаешь: вот клёвая песня играет. А я смогу такую песню сделать? Мне кажется, смогу. Давай попробуем. Находятся такие же люди, как ты. Так и появляются группы. Все это происходит в наше свободное время. Это не приносит никакой прибыли. Музыка сейчас обесценилась, её никто не покупает. Это могут позволить себе только известные группы. А в России с этим вообще плохо. У нас нет площадок, на которых можно продвинуть свою музыку, всё это – на Западе.

У меня на критику всегда один ответ: ты не играешь в этой группе.

Вокалист группы Анатолий Попов, которому пришла в голову идея назваться «Trawler», стоит, руки в карманах, в центре плохо освещённой подвальной комнаты спиной к выходу. Он закрыл глаза и немного хмурится во время пения, его острые скулы ходят ходуном, чтобы успеть за ритмом песни, но только они и выдают напряжение. Бас группы Дима Пашментов, держа гитару почти вертикально, смотрит перед собой, а ощущение – будто в себя. Гитаристы Женя Журавский и Сергей Вациетис следят за пальцами, но не своими, а друг друга. Барабанщик Александр Тепляков, на которого почти не падает свет лампы, держит спину прямо, двигаются только руки.

Море разное бывает. У нас бывают тихие песни и быстрые. Наша музыка − не шторм, но мощное волнение.

Наша музыка − концертная. Когда мы сочиняем, обычно ориентируемся на её концертное исполнение. Энергия и настроения должны быть для живой публики. В студии ты можешь записать одновременно несколько гитарных партий, наложить эффектов. Слушатель не поймёт, один гитарист это играет, два или 150. А живьём ты ограничен. И когда мы придумываем песни, мы стараемся делать их такими, чтобы они не отличались в записи и в живом исполнении.

Сосредоточенно и напряжённо – так звучит первая на репетиции песня. Пятеро усталых мужчин, которых «всё задрало» после дня работы технарями, вслушиваются в ритмы своих мелодий и «ловят огонёк», пытаясь отвлечься. С каждой песней, дико рвущейся из колонок, уходит скованность. Гитарные риффы отражаются эмоциями на лицах. Вокалист уже не может удержать руки в карманах: он то хватается за стойку микрофона, то протягивает их вперед, будто обращаясь к кому-то.

Перед нашими выступлениями мы все как-то расходимся в разные концы клуба и стоим по одному.

Это как лего. Каждый придумывает один кусочек мелодии, потом еще один. Главное, чтобы они между собой соединялись. Мозговой штурм. Бывает, что ты сразу придумываешь несколько последовательных взаимосвязанных кусков: куплет, припев, куплет, припев. Если психанёшь, можно и сразу всю песню. А другие предлагают, что можно к этому добавить. Мы сначала пишем мелодию, и потом Толя к ней текст сочиняет.

Не все идеи в итоге утверждаются. Мы можем полностью сочинить песню, а потом её не играть. Потому что что-то не срослось. Не дошлифовывается она. Сначала это простительно, а потом уже понимаем, что проще новую сочинить, хорошую. Это больше внутреннее ощущение.

Хватит треша

Женя, Дима и Анатолий знакомы еще со школы. В 2008-м они вместе с барабанщиком Василием Дедовым решили сочинять музыку, и в следующем году появилась группа «Dead Off». Последний раз она выступила на архангельском рок-фестивале «Остров» в июне 2014-го. Музыканты решили сменить название, а вместе с ним и стиль, отказавшись от тяжёлого треш-металла.

Я выхожу на сцену. Я положил с собой запасной комплект струн или нет? Кажется, не положил. Нужно проверить. А нет, положил. А медиатор? Медиатор взял?

Те, кто стоит у сцены во время наших выступлений, нам не друзья, но они наши единомышленники.

Наш лучший концерт – сольник 10 апреля 2015 года. Мы тогда EP-шку (estimated play — мини-альбом. — Брусника) презентовали. Вот это было клёво! Нам удалось собрать полный клуб «Колесо». Было более ста человек. Представь, ты что-то сделал − и пришло сто человек, которым не всё равно, которым это действительно интересно. Начинаешь любить всех этих людей, которые кайфуют, слушая твою музыку. Понятно, среди них есть, так сказать, заинтересованные лица: подружки, жены. Но есть и те, кого ты вообще не знаешь, а им всё равно интересно. Это чего-то да стоит для самого себя. Я сделяль! Это и есть наша оплата – реакция людей, их отдача.

Конечно, если кто-нибудь нам предложит контракт на пару миллионов долларов и турне по всяческим Европам и Америкам, то мы решимся временно оставить свои семьи, на годик мотануться куда-нибудь, заработать бабла, вернуться назад и тогда уже определиться, хотим ли мы дальше заниматься музыкой.

Хочется сделать хороший качественный продукт, которого у нас не хватает в стране. Мы вкладываемся в звук, в партии, композиции, чтобы получилась на выходе крутая музыка, которую не стыдно показать окружающим, в других городах. Если бы мы играли только то, что нам нравится, это возможно не имело бы успеха, потому что такое и так уже есть. Мы изначально посадили себя в тюрьму, потому что лучше, чем та же «Металлика», мы всё равно не сделаем. Поэтому надо делать что-то своё.